Деревья линий прорастают на холсте,
Плодами ереси убогих веселя.
И пятнами – взрывами на масляных полях,
И точки – ранами погибших на кресте.
Покинув рабскую унылую юдоль,
Бредут усталые с похмелья короли,
Желая видеть за измятые рубли
Чужого мира разорение и боль.
Мазками истины застыли миражи,
Ложатся краски на конструкцию огня.
И я приветствую
желающих понять,
Но во сто крат –
способных это пережить.
И на ветру,
прорвавшем круг своих кругов,
Чтоб не постигла наши души слепота,
Поёт свиринга козлоногого шута –
Наимудрейшего из племени богов.
Вращая землю дни и ночи напролёт,
Идут художники – слегка навеселе.
Спасибо тем,
кто существует на земле,
Но я приветствую
пустившихся в полёт.
А впрочем,
мне уже себя не превозмочь –
И только к небу поднимаясь иногда,
Я вижу – там горит знакомая звезда,
Судьбой и именем похожая на дочь.
Увы,
нас кружит суетливый балаган,
Но только выгляни из душного жилья –
Висят картины
лоскутами бытия.
На флейте весело наигрывает Пан.
Февраль, 1989